Верно ли называть Каспий морем?

Известно, что море — это часть Мирового океана. С этой, географически правильной, точки зрения Каспий никак нельзя считать морем, ибо он отделен от океана огромными массивами суши. Самое короткое расстояние от Каспия до Черного моря, ближайшего из морей, входящих в систему Мирового океана, составляет 500 километров. Поэтому правильнее было бы говорить о Каспии как об озере. Это самое большое в мире озеро часто называют просто Каспием или озером-морем.

Каспий имеет ряд признаков моря: вода его соленая (однако есть и другие соленые озера), площадь мало уступает площади таких морей, как Черное, Балтийское, Красное, Северное и даже превышает площадь Азовского и некоторых других (однако у Канадского озера Верхнее тоже огромная площадь, как у трех Азовских морей). На Каспии часты свирепые штормовые ветры, огромные волны (да и на Байкале это не редкость).

Значит все таки Каспийское море — это озеро? Вот и в Википедии это написано. Да и  Большая Советская Энциклопедия отвечает, что никто еще не смог дать точного определения этому вопросу — «Общепринятой классификации не существует».

А знаете, почему это очень важно и принципиально? А вот почему …

Озеро относится к внутренним водам — суверенным территориям прибрежных государств, на которые международный режим не распространяется (принцип невмешательства ООН во внутренние дела государств). А вот акватория моря и делится по-другому, и права прибрежных государств тут совсем другие.

 

 

По своему географическому положению сам Каспий, в отличие от окружающих его сухопутных территорий, на протяжении многих веков не был объектом какого-либо целенаправленного внимания со стороны прибрежных го­сударств. Только в начале XIX в. между Россией и Персией были заключены первые договоры: Гюлистанский (1813 г.)⁴ и Туркманчайский (1828 г.), подводившие итоги русско- персидской войны, в результате которой Россия присоеди­нила к себе ряд закавказских территорий и получила ис­ключительное право держать военный флот на Каспийском море. Русским и персидским купцам разрешалось свободно торговать на территории обоих государств и пользоваться Каспием для перевозки товаров. Туркманчайский договор подтвердил все эти положения и стал основой поддержа­ния международных отношений между сторонами вплоть до 1917 г.

После Октябрьской революции 1917 г. в ноте нового при­шедшего к власти правительства России от 14 января 1918 г. оно отказалось от своего исключительного военного при­сутствия на Каспийском море. Договор между РСФСР и Пер­сией от 26 февраля 1921 г. объявил недействительными все соглашения, заключенные до него царским правительством. Каспийское море стало водоемом общего пользования сто­рон: обоим государствам предоставлялись равные права сво­бодного судоходства, за исключением случаев, когда в соста­ве экипажей иранских судов могли быть граждане третьих стран, использующих службу в недружественных целях (ст. 7). Договор 1921 г. морской границы между сторонами не пред­усматривал.

В августе 1935 г. был подписан следующий договор, сто­ронами которого были новые субъекты международного права — Советский Союз и выступивший под новым наиме­нованием Иран. Стороны подтвердили положения договора 1921 г., но ввели в соглашение новое для Каспия понятие — 10-мильную рыболовную зону, ограничившую для его участни­ков пространственные пределы ведения этого промысла. Это было сделано в целях контроля и сохранения живых ресурсов водоема.

В условиях начавшейся Второй мировой войны, развязан­ной Германией, неожиданно возникла срочная необходимость заключения между СССР и Ираном нового договора о торговле и мореплавании по Каспию. Поводом для этого стало беспо­койство советской стороны, вызванное интересом Германии к активизации своих торговых связей с Ираном и опасностью использования акватории Каспия в качестве одного из этапов транзитного пути. Подписанный в 1940 г. договор СССР с Ира­ном¹⁰ защитил Каспийское море от такой перспективы: в нем были повторены основные положения прежних соглашений, предусматривавшие пребывание в его водах судов только этих двух прикаспийских государств. Он также включал норму о его бессрочном действии.

Развал Советского Союза кардинально изменил региональ­ную ситуацию на бывшем советском пространстве, в частности и в прикаспийском регионе. Среди большого количества но­вых проблем возникла и проблема Каспия. Вместо двух го­сударств — СССР и Ирана, которые прежде в двустороннем порядке решали все возникающие вопросы морского судоход­ства, рыболовства и использования других живых и неживых его ресурсов, теперь их стало пять. Из прежних остался только Иран, место СССР на правах правопреемства заняла России, остальные три — это новые государства: Азербайджан, Казах­стан, Туркменистан. Они и раньше имели выход к Каспию, но только в качестве республик Союза ССР, а не самостоятель­ных государств. Теперь же, став независимыми и суверенными, они получили возможность на равных с Россией и Ираном уча­ствовать в обсуждении и принятии решений в рассмотрении всех названных выше вопросов. Это отразилось и на отношении этих государств к Каспию, так как в использовании его живых и неживых ресурсов проявили одинаковую заинтересованность все пять государств, имевших к нему выход. И это логично, а самое главное, оправдано: Каспийское море богато природ­ными ресурсами, как запасами рыбы, так и черным золотом — нефтью и голубым топливом — газом. Разведка и добыча двух последних ресурсов надолго стали предметом самых горячих и затянувшихся переговоров. Но не только они.

Кроме наличия богатых минеральных ресурсов в водах Каспийского моря обитает около 120 видов и подвидов рыб, здесь находится мировой генофонд осетровых, добыча которых до недавнего времени составляла 90% их общего мирового улова.

 

 

Благодаря своему расположению Каспий традиционно и давно широко используется и для судоходства, выступая как своего рода транспортная артерия между народами при­брежных государств. По его берегам расположены такие круп­ные морские порты, как российская Астрахань, столица Азер­байджана Баку, туркменский Туркменбашы, иранский Энзели и казахстанский Актау, между которыми давно проложены маршруты движения торгового, грузового и пассажирского морского транспорта.

И все же главным объектом внимания прикаспийских го­сударств выступают его минеральные ресурсы — нефть и при­родный газ, на которые каждое из них может претендовать в пределах тех границ, которые должны быть определены ими коллективно на основе норм международного права. А для это­го им предстоит разделить между собой и акваторию Каспия, и его дно, в недрах которого скрыты его нефть и газ, и вырабо­тать правила их добычи с минимальным ущербом для весьма хрупкой окружающей среды, прежде всего морской среды и ее живых обитателей.

Основным препятствием в решении вопроса о начале широкой добычи минеральных ресурсов Каспия для прика­спийских государств продолжает оставаться его международ­но-правовой статус: считать ли его морем или озером? Слож­ность вопроса состоит в том, что решить его должны сами эти государства, а в их рядах согласия пока не наблюдается. Но при этом каждое из них стремится скорее начать добычу каспийской нефти и природного газа и сделать их продажу за границу постоянным источником получения средств для формирования своего бюджета.

Поэтому нефтяные компании Азербайджана, Казахстана и Туркмении, не дожидаясь окончания урегулирования име­ющихся разногласий по территориальному разделу Каспия, уже начали активную добычу его нефти, в надежде перестать быть зависимыми от России, превратить свои страны в нефте­добывающие и уже в этом качестве начать строить собственные долгосрочные торговые отношения с соседями.

Тем не менее, вопрос о статусе Каспийского моря остается не решенным. Вне зависимости от того, согласятся прикаспий­ские государства считать его «морем» или «озером», к терри­ториальному разделу его акватории и дна они должны будут применить соответствующие сделанному выбору принципы или выработать на этот случай собственные.

За признание Каспия морем выступал Казахстан. Такое признание позволит применить к разделу Каспия положения Конвенции ООН по морскому праву 1982 г. о внутренних во­дах, территориальном море, исключительной экономической зоне, континентальном шельфе. Это бы позволило прибреж­ным государствам обрести суверенитет на недра территориаль­ного моря (ст. 2) и исключительные права на разведку и разра­ботку ресурсов континентального шельфа (ст. 77). Но Каспий нельзя назвать морем с позиции Конвенции ООН по морскому праву 1982 г., так как этот водоем является замкнутым и не име­ет природной связи с мировым океаном.

В этом случае исключается и вариант совместного пользо­вания его акваторией и ресурсами дна.

В договорах СССР с Ираном Каспийское море рассматри­валось как пограничное озеро. С приданием Каспийскому морю юридического статуса «озеро» предполагается его раздел на сектора, как это делается применительно к пограничным озерам. Но в международном праве нет нормы, обязывающей государства делать именно так: деление на сектора — это сло­жившаяся практика.

МИД России не раз делал заявления, что Каспий является озером, а его воды и недра — общим достоянием прибреж­ных государств. Иран также с позиции, закрепленной еще в договорах с СССР, рассматривает Каспийское море озером. Правительство страны считает, что этот статус подразумевает создание консорциума для единого управления добычей и ис­пользованием его ресурсов прикаспийскими государствами. С таким мнением выступают и некоторые авторы, например, Р. Мамедов считает, что при таком статусе добыча углеводо­родных ресурсов на Каспии этими государствами должна осу­ществляться совместно.

В литературе высказывалось предложение о придании Ка­спийскому морю статуса озера «sui generis», а в этом случае речь идет об особом международно-правовом статусе такого озера и его особом режиме. Под режимом предполагается со­вместная выработка государствами собственных правил поль­зования его ресурсами.

Таким образом, признание Каспия озером не требует обя­зательного его раздела на сектора — каждому прибрежному государству свою часть. К тому же в международном праве вообще нет норм о разделе озер между государствами: это их добрая воля, за которой могут скрываться определенные внутренние интересы.

В настоящее время все прикаспийские государства призна­ют, что современный правовой режим был установлен сложив­шейся практикой его использования, однако теперь Каспий находится в фактическом общем пользовании не двух, а пяти государств. Еще на проведенном 12 ноября 1996 г. в Ашхабаде совещании министров иностранных дел прикаспийские госу­дарства подтвердили, что статус Каспийского моря может быть изменен лишь при наличии согласия всех пяти прибрежных государств. Позднее это также подтвердили Россия и Азер­байджан в совместном заявлении от 9 января 2001 г. о принци­пах сотрудничества, а также в подписанной между Казахста­ном и Россией Декларации о сотрудничестве на Каспийском море от 9 октября 2000 г.

Но в ходе многочисленных каспийских переговоров, конфе­ренций и четырех саммитов прикаспийских государств (Аш­хабадский саммит 23-24 апреля 2002 г., Тегеранский саммит 16 октября 2007 г., Бакинский саммит 18 ноября 2010 г. и Астра­ханский 29 сентября 2014 г.) согласия прикаспийским странам достичь так и не удалось.

Более продуктивными пока оказывается сотрудничество на двухстороннем и трехстороннем уровне. Еще в мае 2003 г. Россия, Азербайджан и Казахстан заключили соглашение о точке стыка линий разграничения сопредельных участков дна Каспийского моря, в основу которого легли предшество­вавшие двусторонние соглашения. В сложившейся ситуации Россия своим участием в этих соглашениях как бы подтверди­ла, что соглашения между СССР и Ираном устарели и не со­ответствуют существующим реалиям.

В Соглашении от 6 июля 1998 г. между РФ и Республикой Казахстан о разграничении дна северной части Каспийского моря в целях осуществления суверенных прав на недрополь­зование было объявлено о разграничении дна моря между сопредельными и противолежащими сторонами по модифи­цированной срединной линии на основе принципа справед­ливости и договоренности сторон. На дно участка государства обладают суверенными правами, но при этом сохраняется их общее пользование водной поверхностью.

Иран воспринял это соглашение как сепаратное и нару­шающее прежние Договоры с СССР 1921 и 1940 гг. Однако необходимо отметить, что в преамбуле соглашения 1998 г., сторонами которого были Россия и Казахстан, соглашение рассматривалось как временная мера в ожидании подписания конвенции всеми прикаспийскими государствами.

Позднее, 19 июля этого же года, Иран и Россия сделали совместное заявление, в котором предложили три возможных сценария делимитации Каспия. Первый: море должно быть общим на основе принципа кондоминиума. Второй сценарий сводится к тому, чтобы разделить акваторию, воды, дно и недра на национальные секторы. Третий сценарий, являющийся ком­промиссом между первым и вторым вариантом, предполагает разделить только дно между прибрежными государствами, а водную гладь считать общей и открытой всем прибрежным странам.

Существующие варианты делимитации Каспия, в том числе и названные выше, возможны только в случае наличия доброй политической воли сторон. Азербайджан и Казахстан четко выразили свою позицию с самого начала процесса многосто­ронних консультаций. Азербайджан считает Каспийское море озером, и, следовательно, оно должно подлежать разделу. Ка­захстан предлагает считать Каспий замкнутым морем, ссылаясь на Конвенцию ООН 1982 г. (статьи 122, 123), и, соответственно, выступает за его раздел в духе Конвенции. Туркменистан дол­го поддерживал идею совместного управления и пользования Каспием, но иностранные компании, уже разрабатывающие ресурсы у берегов Туркмении, оказали влияние на политику ее президента, который начал возражать против установления ре­жима кондоминиума, поддерживая позицию раздела моря.

Первым из прикаспийских государств, в новых условиях начавших использовать углеводородные богатства Каспия, стал Азербайджан. После заключения в сентябре 1994 г. «Сделки века» Баку изъявил желание прилежащий к нему сектор объ­явить составной частью своей территории. Это положение было закреплено и в Конституции Азербайджана, принятой в целях осуществления суверенных прав на недропользование, Москва, 6 июля 1998 г. на референдуме 12 ноября 1995 г. (ст. 11). Но такая радикаль­ная позиция с самого начала не соответствовала интересам всех остальных прибрежных государств, в особенности России, кото­рая высказывает опасения, что это откроет доступ к Каспийско­му морю странам других регионов. Азербайджан согласился на компромисс. В Соглашении между РФ и Азербайджаном о разграничении сопредельных участков Каспийского моря 2002 г. было закреплено положение, в котором раздел дна был проведен с использованием срединной линии, а акватория водоема осталась в совместном пользовании.

В отличие Азербайджана, выразившего желание полностью разделить Каспий, Иран предлагает оставить его недра и воду в совместном пользовании, но не возражает и против варианта раздела Каспия на 5 равных частей. Соответственно, каждому члену каспийской пятерки выделялось бы 20 процентов от об­щей территории водоема.

Точка зрения России претерпевала изменения. Москва дол­гое время настаивала на установлении кондоминиума, но же­лая выстроить долгосрочную политику с соседями, которым было не выгодно рассматривать Каспий в качестве достояния пяти прибрежных государств, изменила свою позицию. Это тогда и подтолкнуло государства начать новый этап перегово­ров, по завершении которых в 1998 г. было подписано указан­ное выше Соглашение, где Россия заявила, что «созрела» для раздела Каспия. Основным его принципом стало положение «вода общая — делим дно».

С учетом того, что между некоторыми прикаспийскими государствами, а именно Азербайджаном, Казахстаном и Рос­сией, достигнуты договоренности об условном разграничении пространств на Каспии, можно сделать вывод, что их факти­чески устраивает уже сложившейся режим с разделом его дна вдоль модифицированной срединной линии и совместное использование поверхности водоема для судоходства и рыбо­ловства.

Впрочем, отсутствие полной ясности и единства в позиции всех стран побережья мешает самим прикаспийским государ­ствам в разработке добычи нефти. А нефть для них имеет клю­чевое значение. В отношении их запасов в Каспийском море однозначных данных нет. По данным Агентства энергетической информации США 2003 г., Каспий занимал второе место по за­пасам нефти и третье — по запасам газа. Данные Российской стороны иные: они говорят об искусственном завышении за­падными экспертами энергетических ресурсов Каспийского моря. Расхождения в оценках обусловлены политическими и экономическими интересами региональных и внешних игро­ков. Фактором искажения данных стало геополитическое зна­чение региона, с которым связаны внешнеполитические планы США и ЕС. Збигнев Бжезинский еще в 1997 г. высказал мнение о том, что этот регион является «Евразийскими Балканами».