В 1942-43 годах на территории Идрицкого района Калининской области существовала Республика Россоно. Её лидеры – эсеры Либих и Грязнов, анархист Мартыновский – провозглашали простую идеологию: за русский социализм без нацистов и сталинистов. В конце 1943-го Россоно вместе с почти всем её населением была уничтожена латышскими и украинскими карателями.

Пока значительная часть документов в российских архивах – в первую очередь в Минобороны и ФСБ – закрыта, приходится по крупицам собирать информацию о самых неоднозначных событиях отечественной истории. В числе таких событий – коллаборационизм во время Великой Отечественной войны и особенно – проявление в этот период в теории и на практике т.н. «третьего пути», политических новообразований на оккупированных территориях, отвергавших как оккупационную власть немцев, так и не признававших сталинскую власть.

Относительно изучена только Локотская республика, существовавшая почти три года на территории Брянской области. Ей управляли бывшие эсеры Воскобойник и Каминский. Гораздо менее изучены другие новообразования – старообрядческая республика Зуева, республика Вольнова и др. Что интересно, почти все они управлялись социалистами – бывшими членами партий эсеров, меньшевиков, групп анархистов.

Ещё одно такое почти совсем не изученное политическое новообразование – Республика Россоно.

О Россоно мы знаем почти только из скудных описаний бывшего белогвардейца, а в годы Второй мировой – сотрудника абвера (немецкой военной разведки) Дмитрия Карова.

К записям Карова можно относиться с высокой степенью доверия: во-первых, они представляют собой частично донесения его начальству в абвере; во-вторых, руководители Россоно были его идеологическими противниками – левыми, тогда как сам Каров по нынешней терминологии считался бы крайне правым, и приукрашивать действительность этой республики ему было ни к чему.

Каров говорит, что идеологически и политически Россоно оформилась к апрелю-маю 1942 года. Её основу составили несколько групп. Первая (она же – политический костяк республики) – русские полицаи и коллаборационисты из этой местности, Калининской (ныне Тверской), Псковской областей и даже восточной части Латвии (Латгаллии), в то время в основном населённой старообрядцами и вообще русскими. Вторая часть – дезертиры и окруженцы Красной Армии, отсиживавшиеся в лесах. Третья часть (самая немногочисленная) – бывшие советские партизаны, перешедшие на сторону республики.

Что же заставило русских коллаборационистов бросить своих хозяев, немцев? Для начала надо себе представить местность, где была Республика Россоно. Это Идрицкий и Бежаницкий районы Калининской области. До 75% населения здесь составляли крестьяне. Значительная часть 25% горожан тоже была связана с сельским хозяйством – как минимум половина их рациона приходилась на то, что было выращено в подсобных хозяйствах и на огородах. Как и на большинстве территории СССР, слабо урбанизированной даже в начале 1940-х, основным вопросом тогда продолжал оставаться крестьянский.

В нынешней историографии принято упоминать как жестокую меру установление немцами налогов для крестьян на оккупированных территориях. К примеру, в Калининской области эти налоги при немцах были таковы: с 1 га земли – 30 центнеров капусты (при средней урожайности в 100-120 центнеров), 20 ц картофеля (при урожайности 120-130 ц), 2 ц зерна (при урожайности ржи или овса в 8-10 ц) поставки молока составляли 300 литров в год от каждой коровы (при годовом надое в 2000 литров), от одной курицы – 3 яйца в месяц (при средней яйценоскости в 10-15 штук в месяц). Каждое хозяйство выплачивало также денежные налоги в размере (в год) 240 рублей со двора. Помимо этого устанавливался налог на содержание полицейских – 10 рублей в месяц, а также местного самоуправления – ещё 10 рублей в месяц.

Натуральный налог при немцах был не выше, денежный даже меньше (в СССР крестьянский двор тогда платил в среднем 370 рублей в год). Но тут важнее напомнить, что в СССР крестьяне ещё и трудились в колхозах за весьма умеренную плату (т.н. «трудодни»), а на оккупированных территориях уже 15 февраля 1942 года крестьянам было объявлено о возможности добровольного выхода из колхозов и о распределении земли. Т.е. налоги при немцах в натуральном выражении были примерно такими же, как при советской власти, но для их отработки нужно было затрачивать меньше рабочего времени.

В собственность можно было получить (в зависимости от местности) от 0,8 до 3 га. В Калининской области эти наделы были 2-3 га на двор, без учёта численности крестьянской семьи. Остальная земля (бывшего колхоза) объявлялась общинной. Крестьяне, конечно, надеялись на бОльшее от немцев, но всё же приняли эту систему.

А вот следующий шаг немцев резко настроил против них значительную часть крестьян и вообще бывших советских властей. «В качестве эксперимента» на Северо-Западе они по реституции стали возвращать земли бывшим царским помещикам их потомкам, в первую очередь немецкой национальности.

Так, на псковские земли прибыли 8 помещиков. Один их них – А.Бэк получил возможность создать латифундию на базе совхоза «Гари» Дновского района (5,7 тысяч га). На этой территории разместилось 14 деревень, более 1000 крестьянских хозяйств, которые оказались на положении батраков помещика. В Порховском уезде на землях совхоза «Искра» устроил поместье барон Шауэр.

В Идрицкий район должны были прибыть потомки помещиков, имевших здесь земли до Революции – барона Врангеля фон Гюбенталя (кстати, дальнего родственника белогвардейского генерала Врангеля) и помещика Рыка. Если платить налоги немцам и смириться с частичной земельной реформой местные крестьяне ещё были готовы, то работать на царских помещиков – категорически нет. Даже отдалённых признаков царской власти население оккупированных территорий не хотело.

Движение недовольных местных крестьян возглавили землемер Николай (Карл) Либих (Либик), латыш по национальности, и начальник полиции города Идрица Степан Грязнов.

По описаниям Дмитрия Карова им обоим было около 45-47 лет, то есть на время Революции 20-23 года. Известно, что Либих был в 1923 году осуждён на три года ссылки как «активный эсер». Грязнов за антисоветскую агитацию в 1932 году получил три года лагеря, в его деле тоже указывалось – «был членом партии эсеров». Про Грязнова также известно, что он окончил 6 классов реального училища во Владимире. После отбытия наказания обоим, как тогда было принято, запретили проживать в крупных городах. Так они оказались в захолустном Идрицком районе.

Позднее третьим в руководящем составе Россоно стал и анархист Мартыновский. Про его прошлое вообще почти ничего не известно. Анархистом он называл себя сам, работал учителем рисования в Калинине (ныне Тверь), имел сроки за растрату и по печально знаменитой 58-й статье.

Либих и Грязнов в апреле 1942 года задумали совершить переворот в Идрице, чтобы взять власть в этом городе (это был районный центр с населением около 8 тысяч человек). У них был актив движения примерно из 20 русских полицейских и такого же числа сочувствующих. Получили они согласие на помощь и от местного партизанского отряда примерно в 40-50 штыков. Но Идрицы имели важное стратегическое значение – город располагался на железнодорожном пути Москва-Рига – и здесь стоял крупный и опытный немецкий отряд.

В общем, город взять не удалось, и тогда Либих и Грязнов увели своих людей от Идриц в лесистую и болотистую местность, в которой были разбросаны около двадцати небольших деревень (деревни Забелье, Брашкин Бор, Горюшино, Воротилки, Ключки, Черново, Кузьмино, Руданы, Назаровка и др.)

На этих землях и была основана Республика Россоно (Россоно – по одноимённому названию города, районного центра, ныне – Россоны в Витебской области Белоруссии). Полное её название было «Свободная советская республика Россоно без немцев, Сталина и коммунистов».

Первым делом Либих-Грязнов провели в этой местности земельную реформу. На каждого члена крестьянской семьи полагалось по 2,5 га земли, таким образом, многодетные семьи могли иметь и по 15-25 га земли (включая пастбища). Натуральный налог составлял 20% от собранного урожая. Лес и водоёмы был объявлен общинной собственностью. На благо общины каждый человек старше 14 лет должен был отработать 2 дня (по 6 часов каждый) в неделю (расчистка дорог, ремонт школ и административных зданий и т.п.) Каждой деревней управлял Совет, число членов которого определялось из расчёта 1 депутат от 10 совершеннолетних граждан республики. Председателем Советов был избран Либих, председателем Генеральной Хозяйственной части (аналог кабинета министров) – Грязнов.

Каров вспоминал, что идеология Либиха-Грязнова составляла «мешанину из социализма, русского национализма и ветхого утопизма». Они оба надеялись, что Гитлер и Сталин измотают друг друга в кровопролитной войне, и рано или поздно оба придут к мнению, что оккупированным территориям надо будет дать самоуправление.

К началу 1943 года отряды Либиха-Грязнова насчитывали до 1 тысяч бойцов, всего же территории под их управлением жили до 15 тысяч человек. Зимой 1942/43 годов бойцы Республики Россоно начали делать налёты на городки в этой местности, а однажды им даже удалось захватить и ограбить 4-вагонный интендантский поезд немцев, перевозивший продовольствие и ширпотреб для фронта (от одежды и посуды до мыла и табака). С партизанами, подчинявшимися Москве, была достигнута договорённость, что они не трогают друг друга.

В начале 1943 года немцы решили покончить с Республикой Россоно. Во время операции «Зимнее волшебство», направленной и против советских партизан, и против Россоно, проведённой в феврале-марте 1943 года, принимали участие 10 полицейских батальонов, восемь из которых были латышскими (273-й, 276-й, 282-й) а также 2-й литовский и 50-й украинский. В ходе операции было уничтожено и сожжено живьём 15000 местных жителей, 2000 угнаны на работы в Германию, более 1000 детей помещено в Саласпилсский лагерь смерти в Латвии. Разграблено и сожжено 158 населенных пунктов.

Во время боёв с латышско-литовско-украинскими карателями погибли и Либих, и Грязнов. От 1 тысячи бойцов осталось 250-300 человек, которые были вынуждены уйти глубоко в леса.

Управление остатками Республики Россоно взял на себя анархист Мартыновский. Под его контролем оставалось всего 5-7 деревень. Мартыновский совершил главную ошибку – он начал операции против советских партизан, которые, к слову, во время зачистки карателями Россоно не поддержали её. Мартыновский рассудил, что с немцами ему не совладать, и проще создать экономическую базу на основе советско-партизанских деревень.

Осталось лишь единственное воспоминание о действиях отрядов Мартыновского:

«А это банда лжепартизан Мартыновского. Своих бандитов он поучал:«Рядитесь в любые одежды, принимайте любое обличие, втирайтесь в доверие к Богу или к дьяволу, но выявляйте спецгруппы (НКВД – БТ), коммунистов. Жгите, убивайте. Убивайте и жгите. Мы волки, и наше дело рыскать по свету в поисках мяса!» Бандиты Мартыновского начали действовать от Луги и везде убивали ни в чём не повинных людей. Страшны рассказы об их злодеяниях. А 5 ноября 1943 года они вышли на след спецгруппы. Им удалось окружить группу Румянцева и разведчиков Кремнева и Дундукову. Румянцев и Кремнев были убиты в перестрелке, а раненая Нина Дундукова попала в их лапы. Последнюю пулю она пустила в Мартыновского, ранив его».

О дальнейшей судьбе Мартыновского не известно.

В результате войны Идрицкий район понёс тяжелейшие потери, став ареной борьбы сразу множества сил (немцев, РККА, Республики Россоно, «диких партизан», не подчинявшихся никому). В районе навсегда исчезли 430 деревень. Район на долгие годы обезлюдел, и ни в лучшие советские времена, ни в наши дни не достиг той численности населения, которую имел до войны. Общая численность населения Идрицкого и Себежского районов перед войной составляла около 92 тысяч человек. Когда немцы были изгнаны, здесь оставалось 9 тысяч человек.